Елена ЛАРЕВА

Дела о врачебных ошибках – нечастое явление в российском судопроизводстве. Да и наказания за ошибки медиков в России, по сравнению с Европой и США, незначительны. Объяснение этого кроется, на взгляд многих юристов, в несовершенстве уголовного законодательства, поскольку даже самого понятия «врачебная ошибка» Уголовный кодекс РФ не предусматривает.

А еще доказывать врачебную ошибку мешают сами же врачи, выгораживающие своих коллег. Складывается странная ситуация: даже если преступная халатность врача очевидна, доказать ее в суде практически невозможно. В очередной раз это подтвердил приговор Онежского районного суда, вынесенный в ноябре по делу фельдшера местной скорой помощи. В сентябре прошлого года фельдшер, приехав по вызову, даже не осмотрела женщину, в результате чего та скончалась от острой легочно-сердечной недостаточности. Человека по вине фельдшера (привлекли ее по статье «Неоказание помощи больному, повлекшее причинение ему смерти по неосторожности») не стало. А наказание, которое назначил суд, – два года лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год (по данным пресс-службы прокуратуры Архангельской области).
Но все же в нашей стране чаша весов слепой Фемиды перевешивает иногда в сторону пациентов. Это доказывают два судебных дела, выигранных у КЦГБ в этом году. Оба они связаны с неправильным диагнозом.
У Алексея Николаевича вовремя не обнаружили очень опасную болезнь – туберкулез. И это несмотря на то что за полгода до официальной постановки этого диагноза он проходил в КЦГБ плановый профосмотр. Уже тогда на снимке были видны затемнения, требующие дополнительного обследования. Его не провели, было вынесено заключение «Без патологии». Спустя шесть месяцев мужчина попал в областной клинический противотуберкулезный диспансер. Тем не менее Алексей Николаевич решил наказать врачей, пропустивших патологию на снимке, что привело к запоздалой диагностике заболевания и ухудшению инфекционного процесса. Свои физические и нравственные страдания он оценил в 300 тысяч рублей. Кроме того, не начатое вовремя лечение привело к вероятному заражению его родных. Сын Алексея Николаевича был поставлен на учет как бывший в контакте. В результате ребенку регулярно делают контрольные снимки и прививки. Вред, причиненный сыну, мужчина оценил в такую же сумму. Ответчик – КЦГБ – эти требования, естественно, не признал. Суд решил требования пострадавшего удовлетворить. Вот только компенсация за причиненный мужчине моральный вред составила 30 тысяч рублей, а страдания ребенка суд оценил всего в 5 тысяч.
Еще одной пациентке, Вере Васильевне, судебное дело, выигранное у КЦГБ, стоило нескольких драгоценных месяцев, за которые она, возможно, могла бы вылечиться.
Женщине, которая на протяжении года неоднократно обращалась в городскую поликлинику с разными жалобами, в том числе и на сильные боли в груди, в итоге врачи поставили диагноз «остеохондроз». За это время ей ни разу не провели комплексное обследование, зато назначили физиотерапевтические процедуры.
А год спустя при томографии выяснилось, что это вовсе не остеохондроз, а рак молочной железы, уже IV стадии. Метастазы были обнаружены в костях таза и позвоночнике. Согласно акту экспертной оценки, опухоль в груди женщины существовала в течение семи лет. На момент постановки диагноза «рак молочной железы» опухоль была размером несколько сантиметров, и не обнаружить ее при осмотре было невозможно. А физиотерапевтические процедуры только ухудшили прогноз развития опухоли.
Мы понимаем, что на лечение злокачественных опухолей нужны огромные деньги. Даже несмотря на наличие у многих из нас медицинских полисов, средства нужно искать только в своем кармане или надеяться на помощь родных и друзей. Вера Васильевна решила использовать все возможности и поехала на платное лечение в другой город, а не в Архангельский областной онкологический диспансер, куда ей советовали ехать. Она просила в нашей больнице направление в Нижний Новгород (только там в РФ проводится лечение онкологических заболеваний по методике общей гипертермии), но получила отказ на том основании, что в программу госгарантий этот метод не входит.
Вера Васильевна обратилась в суд «с иском о возмещении морального вреда в сумме 100 тысяч рублей, причиненного действиями работников КЦГБ и выразившегося в неправильной постановке диагноза, несвоевременном лечении, а также о взыскании стоимости платного лечения в сумме более 250 тысяч рублей». Ответчик, КЦГБ, как вы, наверное, уже догадались, с иском не согласился. В итоге суд решил, что иск Веры Васильевны будет удовлетворен частично. В ее пользу взыскана только компенсация морального вреда в размере 100 тысяч рублей, в остальной части иска было отказано. Судья мотивировал это тем, что женщина сама отказалась от бесплатной помощи в Архангельском онкодиспансере, и оснований для того, чтобы больница оплатила ей платные медицинские услуги, нет.
На Западе судебные иски о возмещении физического и морального вреда, понесенного в результате мнимой или очевидной врачебной ошибки, широко распространены. Их размер нередко составляет от нескольких десятков до сотен и миллионов тысяч долларов. Ограждая себя от столь разорительных судебных разбирательств, западные медики используют возможности так называемой врачебной страховки. Медицинские страховые компании в свою очередь часто стремятся не доводить дело до судебного разбирательства и решают вопрос на стадии предъявления пациентами претензий. В России ничего подобного нет.
Так что всем нам пора понять, что врачей от Бога среди общей массы всего лишь единицы, что доктора – обычные люди, такие же, как мы с вами, которые в свое время выбрали для обучения медицинский университет. Кто знает, как они там учились: вдруг на тройки? А врач, по-моему, не имеет права на ошибку, ни на большую, ни на маленькую, ни на какую вообще.